Запрет на допрос в качестве свидетелей соучастников преступлений
Вас незаконно обвиняли? Сфабриковали против вас дело? Проходил, знаю — обращайтесь, помогу. Телефон +7 (925) 070-69-41
А история такова…
Со студенческой скамьи нам, как студентам, не раз напоминали о том, что частью уголовно-процессуального законодательства являются, в том числе, общепризнанные принципы и нормы международного права, которые игнорировать никак нельзя, поскольку мы — часть цивилизованного мира, и судьи, принимающие промежуточные и итоговые судебные акты, должны это обстоятельство учитывать.
Но на практике, в суде, то и слышишь, что судьи, отказывая в удовлетворении того или иного ходатайства стороны защиты, указывают в своих определениях и постановлениях: «Ходатайство адвоката не подлежит удовлетворению, так как подобное ходатайство не предусмотрено нормами Уголовно-процессуального кодекса РФ».
Пытаясь принимать то или иное процессуальное решение, судьи то и дело принимают попытки ограничить права на защиту прав, свобод и законных интересов подсудимых рамками кодифицированного федерального законодательства — УПК РФ, порой забывая о том, что существуют принципы, цели и задачи уголовно-процессуального законодательства, не говоря уже о Конституции РФ, нормах и принципах международного права, а также об отсылочных бланкетных правовых нормах, которые никак нельзя адвокатам в своей почетной профессии упускать из виду.
В своей практике каждый адвокат не раз слышал о том, как судьи игнорируют его точку зрения на невиновность подзащитного, недоказанность вины подсудимого в прениях, доводах, обоснованиях, логических рассуждениях, когда адвокат пытается сослаться в своей правовой позиции на определения и (или) постановления Конституционного Суда РФ, чьи судебные акты, обязательны в нашей стране для всех, в том числе и для судей, которые указывают правозащитникам на то, что они должны пойти в Конституционный Суд РФ и там доказать правоту своих суждений в рамках невиновности своего клиента, а пока осужденный посидит в местах лишения свободы.
Не лучшим образом обстоят дела с прецедентной практикой Европейского суда по правам человека, чьи постановления обязательны и для судей РФ, и для всех участников уголовного процесса, в том числе в понимании того, как нужно толковать закон и давать правовую оценку тем обстоятельствам, что стали предметом судебного разбирательства.
Судами общей юрисдикции под любым предлогом игнорируются положения ст. 6 Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод», которые требуют, чтобы лицо, которому предъявлено обвинение, могло допросить ключевых свидетелей стороны обвинения до того, как их показания будут приняты судом при решении вопроса о виновности. До того, как свидетель будет допрошен подсудимым, его показания не могут использоваться для обоснования виновности. Свидетель должен быть допрошен в суде или до заседания с участием защиты, например, в ходе очной ставки на следствии (Judgment of the European Court of 19 February 1991 on the merits of the application N 11339/85 v. Italy, § 30 — 37.) или на слушаниях по другому процессу (Judgment of the European Court of 16 November 2006 on the merits of the application N 46503/99 Klimentyev v. Russia, § 124 — 127.).
В данном случае при ссылке адвоката на то или иное Постановление Европейского суда по правам человека от судей часто слышишь: «А что у нас, разве, прецедентное право? Вы где учились? Это что за адвокат такой, который закона не знает?» и тому подобное.
Хотя при анализе судебных актов, в том числе и Инструкций Судебного департамента при Верховном Суде РФ зачастую можно встретить упоминания и указания на то, что следует учитывать единообразие российской судебной практики, соблюдение которого указывает на высокую квалификацию судьи.
И хотя ни в Уголовном кодексе РФ, ни в Уголовно-процессуальном кодексе РФ не встретишь упоминание об аналогии права и его единообразии, то однозначно речь в них об этом, безусловно, идет.
Так, Конституционный Суд РФ неоднократно обращал внимание на возможность использования аналогии в уголовном процессе. В Постановлении от 28 ноября 1996 г. «По делу о проверке конституционности ст. 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края» он указал: указано, что при решении вопроса о применении в отношении членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы меры пресечения, предусмотренной ст. 108 УПК РФ, гарантии должны обеспечиваться и при решении вопроса о применении в отношении названных категорий лиц домашнего ареста, тем самым также допустив применение норм по аналогии. «Возможные пробелы в уголовно-процессуальном регулировании… могут быть восполнены в правоприменительной практике органов, ведущих судопроизводство, на основе процессуальной аналогии». Позднее Конституционный Суд РФ не раз подтверждал данную позицию в своих судебных актах (См. Постановление от 29 июня 2004 г. N 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» СЗ РФ. 1996. N 50. Ст. 5679).
После теории к делу...
Совсем недавно мне пришлось стать участником слушания по одному уголовному делу, в котором моего клиента обвинили в совершении ряда мошеннических действий в составе группы лиц по предварительному сговору в крупном размере.
Но, поскольку, в суде я не перестаю ссылаться не только на норму УК РФ и УПК РФ, но и на судебные акты Конституционного Суда РФ и (или) Постановления Европейского суда по правам человека, я также, как и всегда, остался верен своей правовой позиции по делу, которая меня не подвела и в этот раз.
Мне также повезло с тем, что, изучая практику Европейского суда по правам человека, я прочитал «Российский ежегодник Европейской конвенции по правам человека (Russian yearbook of the European convention on human rights)» (выпуск 1) («Статут», 2015), который во многом позволил написать данную статью.
Не буду тратить время уважаемых читателей на перечисления всех многочисленных выявленных мною нарушений уголовно-процессуального законодательства и уголовного закона, завышенную квалификацию в обвинении моего подзащитного и тех, кто с ним по делу проходил в качестве обвиняемых и подсудимых, данная статья посвящена не столько этому, как тому, что следователь, у которого в производстве находилось уголовное дело, при отсутствии доказательств стал злоупотреблять своими процессуальными правами и сначала объединил возбужденные уголовные дела в разных округах города Москвы в одно производство, а затем, когда провел очные ставки и понял, что доказательств для совокупности вины обвиняемых не хватает, пошел на хитрость и стал разбивать уголовное дело, выделяя из него дела в отдельные производства, на четыре уголовных дела.
Замысел следователя был очевиден: во чтобы то ни стало изобличить виновных в совершении преступных деяний, а поскольку доказательств не хватало, он вместе с руководством при согласовании с надзирающей прокуратурой одних обвиняемых в рамках выделенных в отдельное производство дел стал указывать в других выделенных уголовных делах в качестве свидетелей.
Естественно, подсудимые, а все они впервые привлекались к уголовной ответственности, под угрозой привлечения к наказанию за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, стали давать показания против своих «подельников», и у суда появилась возможность получить новые доказательства — показания свидетелей, а по сути — соучастников.
Несмотря на то, что те, которые получили, кто регалии, кто новые должности — следователь стал заместителем начальника отдела, сотрудники прокуратуры тоже не были забыты, — были удовлетворены таким исходом дел, ведь судьи приняли к производству уголовные дела и стали их слушать, кроме того, отказали адвокатам в удовлетворении их ходатайств о возвращении уголовных дел прокурору в порядке ч.1 ст.237 УПК РФ, успокоились и стали довольны результатами своей работы, наслаждались тем, что они были отмечены так высоко своим руководством, а уголовные дела судьями были почти уже рассмотрены, и судьи перешли, кто к допросу подсудимых, кто к прениям, случилось чудо: двое подсудимых до прений заявили письменные ходатайства о признании доказательств недопустимыми, а поскольку все четыре уголовных дела слушались, хотя и в разных судах, но одновременно, все судьи приняли, не желая отмены приговоров, беспрецедентные процессуальные решения, вернуть дела прокурору.
Основания для возвращения уголовных дел прокурору судьи указали разные. В основном они указывали на то, что в обвинительных заключениях по уголовным делам что-то не было указано, хотя это было настолько незначительно, что у всех участников уголовных судопроизводств вызвало недоумение, тем более, что раньше подобные нарушения уголовно-процессуального законодательства этих судей никогда не останавливало.
Приятным для меня, как для адвоката, явилось общее основание для возвращения уголовного дела прокурору, на которое сослались все четверо судей, рассматривавших уголовные дела самостоятельно. Оно было очевидным и сводилось к тому, что нельзя допрашивать соучастников одних и тех же преступлений в качестве свидетелей по делу.
Все без исключения судьи были вынуждены признать данный факт и прецедентную практику Европейского суда по правам человека, которая была приведена автором данной статьи в ходатайствах о признании недопустимыми доказательств тех самых подсудимых, и которая ссылалась именно на следующее.
На то, что согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
В системе международно-правовой защиты прав человека особое место занимает Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. Конвенция и решения Европейского суда по правам человека в той части, в какой ими дается толкование закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 года Верховный Суд РФ напомнил судам общей юрисдикции Российской Федерации, что постановления Страсбургского суда являются обязательными для них и что для обеспечения эффективной защиты прав и свобод они должны учитывать и постановления нашего Суда, вынесенные в отношении других государств — участников Конвенции. РФ ратифицировала данную конвенцию, подписав ее.
В деле «Владимир Романов против России» (Judgment of the European Court of 26 January 2006 on the merits of the application N 41461/02 Vladimir Romanov v. Russia, § 97 — 106.) Европейский суд по правам человека постановил, что показания признавшего вину соучастника не могут быть положены в основу обвинения иного лица, не признавшего свою вину.
УПК РФ не регулирует доказательную ценность показаний, данных соучастниками, включение таких показаний в приговоры, согласно ст. 90 УПК РФ, согласно мнению Европейского суда по правам человека допрос соучастников в качестве свидетелей противоречит праву каждого на справедливое судебное разбирательство, особенно в части права на допрос свидетеля, дающего показания против обвиняемого.
По делу «Владимир Романов против России» ЕСПЧ было признано, что установления виновности одного сообвиняемого недостаточно для осуждения другого сообвиняемого, так как у соучастников есть стимул оговаривать иных обвиняемых для уменьшения своей ответственности.
Эти положения обоснованы и тем, что в отличие от свидетелей подсудимые и обвиняемые дают показания не под присягой, они имеют право хранить молчание, их показания могут быть использованы только против них самих, и ложные показания не влекут ответственности.
В нашем случае тех, кто давал показания против меня, я имею ввиду соучастников, которые по версии следствия таковыми являются, на стадии следствия давали показания под угрозой привлечения к ответственности по ст. 307 и 308 УК РФ, что делает эти показания, равно как и мои показания против других, по версии следствия, соучастников недопустимыми доказательствами.
Данная правовая позиция корреспондируется с практикой Верховного Суда РФ. В своем надзорном Определении от 16 октября 2013 г. N 45-Д13-23 Судебная коллегия по уголовным делам указала, что «по смыслу закона судебное решение, если существенно значимые обстоятельства, являющиеся предметом рассмотрения по уголовному делу, отражены в нем неверно, не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено независимо от того, что послужило причиной неправосудности».
Согласно общепризнанным нормам международного права и прецедентной практики Европейского Суда по Правам Человека доказательственная сила обвинительных показаний соучастников подвергаются детальной регламентации и ограничениям. При этом следует учитывать следующее:
— виновность лица не может быть основана на обвинительных показаниях свидетелей и соучастников, которые отказались быть допрошенными этим лицом;
— обвиняемый в том же преступлении по общему правилу не может быть свидетелем обвинения;
— обвиняемый, чье дело было выделено из общего дела и рассматривалось в отдельном судопроизводстве, не обязан давать показания против иных лиц;
— существует запрет на оглашение и использование в судебном заседании показаний, которые были получены следователем на предварительном этапе расследования по делу, если закон специально этого не разрешает. Это правило основано на принципе, что все доказательства должны формироваться в суде. В любом случае допрос лица, находящегося под стражей на стадии расследования, должен сопровождаться видео- или аудиозаписью, иначе он будет признан недопустимым доказательством;
— показания, данные
— виновность обвиняемого не может быть основана на обвинительных показаниях свидетелей и (или) иных лиц, привлекаемых к ответственности, которые совместно и умышленно отказались от перекрестного допроса или очной ставки;
— во время допроса свидетелей/соучастников необходимо выяснить наличие личной заинтересованности в перекладывании вины на обвиняемого;
— во избежание возможного конфликта интересов соучастнику запрещено становиться свидетелем против обвиняемого;
— обвиняемые в рамках выделенных в отдельное производство дел не могут быть принуждены давать показания по существу дела, если в судебных разбирательствах против них они либо отрицали свою вину, так как это означало бы конфликт интересов, либо не дали никаких показаний, но были впоследствии осуждены;
— соучастника преступления можно допросить лишь по просьбе обвиняемого соучастника, но только в присутствии адвоката и, если он не желает воспользоваться правом хранить молчание
— имеются также иные постановления ЕСПЧ согласно которым соучастник не может быть/стать свидетелем, так как существует общий запрет на чтение и использование в суде показаний соучастников, собранных следователями в ходе предварительного следствия;
— показания, данные во внесудебном порядке, могут быть прочитаны в суде только после того, как лицо (свидетель, обвиняемый, соучастник), давшее показания, было допрошено с его согласия в ходе судебного разбирательства;
— показания других лиц, которым предъявлено обвинение по одному уголовному делу, сами по себе недостаточны для осуждения человека так как являются «ненадежными показаниями»;
— нормы международного права также указывают на то, что суды обязаны исключать из доказательственной базы показания соучастников, так как по своей сути данные показания, как правило, даны
— с целью уменьшения собственной ответственности,
— обусловлены причинами ненависти,
— под давлением со стороны обвинения
— вследствие заключения досудебного соглашения в обмен на показания,
— в обмен на обещание лучшего процессуального обращения со стороны обвинения для того чтобы побудить соучастника к даче ложных показаний;
— сообвиняемый, в отличие от свидетеля, не обязан говорить правду и может молчать или даже лгать; следовательно, доказательная ценность его показаний является недопустимыми доказательствами;
— недостаточна свободная оценка, данная судьей/судом, наличия достаточного количества доказательств виновности обвиняемого, так как суду необходимо полное объяснение причин обвинительного приговора.
— показания соучастников, так как их показания имеют низкую доказательную ценность и по этой причине подлежат отдельному законодательному регулированию;
— соучастник является заинтересованным лицом;
— нельзя исключать желание соучастника заключить выгодное досудебное соглашение, месть, ненависть, обиду или желание уменьшить/исключить свою собственную ответственность путем возложения вины на других обвиняемых по уголовному делу;
— надежность показаний соучастников вызывает сомнения в искренности, поскольку сомнения основаны на желании соучастника переложить ответственность или оговорить обвиняемого с целью защитить свои интересы («это был не я») или разделить ответственность («не я один участвовал, а мы оба были»);
— нормы международного права запрещают использование показаний соучастников, которые решают воспользоваться правом не отвечать на вопросы стороны защиты с целью подтверждения ранее данных обвинительных показаний против обвиняемого!!!!;
— использование ранее данных обвинительных показаний соучастника против обвиняемого запрещено, если соучастник отказывается отвечать на вопросы судьи, прокурора или адвоката обвиняемого во время судебного заседания;
— не нужно при этом забывать и о презумпции невиновности;
— недопустимо использовать приговор в качестве доказательства в ходе последующего уголовного производства и оценку показаний соучастников в соответствии с внутренним убеждением судьи, так как показания соучастников друг против друга ненадежны, являются риском несправедливого осуждения из-за конфликта интересов между сообвиняемыми.
Эпилог
Сотрудники прокуратуры, которые более шести месяцев в судах поддерживали обвинение, пытались отменить вынесенные судьями постановления о возвращении уголовных дел прокурору в порядке ч.1 ст.237 УПК РФ, но их усилия оказались тщетными.
Как закончится уголовное дело в итоге я не знаю. Очевидно одно — оно будет рассмотрено с участием всех подсудимых, в одном уголовном процессе, которых уже нельзя будет допросить, угрожая им привлечением к уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний.
И все подсудимые будут знать, что общепризнанные нормы и принципы международного права в нашей стране хоть иногда, но соблюдаются, а прецедентная практика Европейского суда по правам человека, без анализа которой нельзя считаться правовым государством, учитывается.
Все это нужно помнить нам, адвокатам, на все это нужно ссылаться в своих прениях, мнениях, ходатайствах, и только тогда мы с уверенностью можем сказать, что сделали все возможное, чтобы оказать нашим подзащитным квалифицированную юридическую помощь, предусмотренную ст. 48 Конституции РФ.
Как с вами пообщаться лично?
Вы можете позвонить мне по телефону 8 (925) 070-69-41 или написать на почту info@advo1.ru. Но лучше по телефону.
Мы сейчас точно в таком же деле.
Вы занимаетесь адвокатской практикой?
Статья не устарела?
Вы можете позвонить мне по телефону 8 (925) 070-69-41 или написать на почту info@advo1.ru. Но лучше по телефону.